Сельское хозяйство Бразилии (продолжение)

В производстве таких культур, как хлопок, рис, кукуруза, широко распространен обычай сдавать землю мелким арендаторам, которых крупные предприниматели, называющиеся в Бразилии «полковниками», эксплуатируют и закабаляют, на началах натуральной ренты. Такая натуральная рента привилась в Бразилии в виде обязательств, именуемых мейа и терса, т. е. контрактов на половину или треть урожая. В ходу отработочная рента, по-бразильски диариас.

Широко распространено авансирование продуктами. В конце концов рабочий оказывается прикованным к плантации все возрастающими долгами. А не выплатив всех долгов, рабочий не может^покинуть своего хозяина-заимодавца. Даже если ему и удастся^уйти, он имеет очень мало шансов устроиться на новую плантацию, так как все хозяева уговариваются между собой не принимать на работу людей, у которых остались неоплаченные долги. Бразильский закон (Гражданский кодекс, статья 1230) санкционирует это обязательство, возлагая.на хозяина, нанимающего рабочего, ответственность за прежние долги "последнего.
При таком положении сельскохозяйственный рабочий всю жизнь вынужден трудиться на своего хозяина. Этот тяжелый быт батраков правдиво и ярко описал Жоржи Амаду в своей книге «Земля золотых плодов» В ней дана картина положения трудящихся на какаовых плантациях Ильеуса.

Однако самым тяжелым и беспросветным является положение бразильских собирателей каучука— серингейро. Их так и называют «каучуковые рабы». Завезенный в дремучие леса Амазонки, отрезанный от ближайших населенных пунктов сотнями километров непроходимой чащи, болотами и реками, серингейро оказывается в полной зависимости от хозяина, снабжающего его провиантом. Такой собиратель каучука сразу же запутывается в долгах, так как инструменты, необходимые для работы, выдаются ему в кредит, а приобрести их самому, несмотря на то, что они очень примитивны (топор, нож, сосуды для собирания сока), рабочему бывает не под силу. Зачастую ему записывается в долг также стоимость проезда с родины до места разработки каучука. Эти первоначальные долги фактически никогда не погашаются, так как хозяин всегда может добиться того, чтобы текущие расходы рабочего превосходили его грошовые заработки. Если прибавить к этому тяжелые условия жизни и свирепствующую лихорадку, то становится понятным, почему так мало законтрактованных серингейро возвращается на родину. Нередки также случаи, когда предприниматели бросают своих собирателей на произвол судьбы в дебрях Амазонии. Например, после войны вся Бразилия была потрясена гибелью на каучуковых плантациях, принадлежавших Форду, 30 тыс. серингейро, которые погибли голодной смертью в результате того, что американская администрация, решив прекратить добычу естественного каучука в районе Амазонки, продала эти земли бразильскому правительству и одновременно прекратила снабжение завербованных рабочих продовольствием. Ни американские дельцы, ни правительственные власти не позаботились о том, чтобы вывезти законтрактованных рабочих из «Фордландии».

Таким образом, огромная армия «каучуковых рабов» оказалась заживо погребенной в непроходимых лесах. Об этой катастрофе заговорили газеты. А сколько сотен тысяч серингейро, батраков на кофейных, какаовых и сахарных плантациях, вакейро и других сельских жителей погибают медленной смертью, вынужденные жить и трудиться в условиях хронического голода, в условиях полуфеодальной эксплуатации, царящей до сих пор в бразильской деревне!